Турки не раз грозились реализовать описанный выше сценарий, стремясь таким образом испугать Запад и заручиться его поддержкой при обсуждении принципов объединения двух общин расколотого Кипра. Однако, ни греческая сторона, ни международные посредники, ни Евросоюз не сочли возможным терпеть выходки марионеточного турецкого режима Рауфа Денкташа, уже в который раз торпедирующего переговоры о восстановлении единства Кипра. Протокол, подписанный в Афинах, означает, что ЕС признает президента Папандопулоса в качестве главы единого кипрского государства со столицей в Никосии. Из документа лишь следует, что принципы Евросоюза не будут распространяться на северную часть страны. Населяющие север острова турки оказались за бортом, который будет отделять их от цивилизованной Европы. В Турции есть разные видения путей выхода из сложившейся ситуации. Если правительство делает вид, что не теряет надежд на возможность объединения в будущем двух общин Кипра, то оппозиция настаивает на еще большей эскалации конфликта.
Лидер единственной оппозиционной партии, представленной в парламенте, Дениз Байкал недавно заявил, что «отныне Анкара все внимание должна направить на признание мировым сообществом Турецкой Республики Северного Кипра». Это тот самый Байкал, который в конце прошлого года вступил в перепалку с тогдашним министром иностранных дел Якисом Яшаром, назвавшим турецкие вооруженные силы на Кипре оккупационными. Яшар стал первым турецким политиком, назвавшим вещи своими именами. Быть может, именно поэтому вскоре он был отстранен от поста. Напомним, что предложенный Организацией объединенных наций план урегулирования кипрской проблемы предусматривал освобождение турками лишь девяти процентов оккупированных ими территорий. Но это не устроило турецкую общину, которая сейчас контролирует 38 процентов территории острова. (Заметим, что турки составляют всего 12 процентов населения Кипра.)
Выиграют турки от своего упрямства, или наоборот проиграют? Догадаться не сложно, если иметь в виду, что уровень жизни на греческом Кипре вчетверо выше, чем в Греции, и в шесть раз выше, чем в Турции.
